NPPobl: В языке реципиент обязательно маркируется употреблением существительного или самостоятельного местоимения, но кроме этого есть и другой способ для обозначения реципиента.

Agr: В языке на реципиента указывает морфосинтаксическое согласование глагола.

(1a) āŋki ńēwrem-əʌ ńāń-at mə-ʌ.

мать ребёнок-3sg хлеб-ins даёт-prs.3sg

’Мать даёт своему ребёнку хлеба.’ (L. N. K.)

(1b) āŋki ʌüw-at ńāń-at mə-ʌ-təɣ.

мать он-acc хлеб-ins даёт-prs.obj.3sg

’Мать даёт ему хлеба.’ (L. N. K.)

(2a) āŋki ńēwrem-a ńāń mə-ʌ.

мать ребёнок-lat хлеб даёт-prs.3sg

’Мать даёт ребёнку хлеба.’ (L. N. K.)

(2b) āŋki ʌüwati-ja ńāń mə-ʌ.

мать он-dat хлеб даёт-prs.3sg

’Мать даёт ему хлеба.’ (L. N. K.)

(3a) āŋki-nə ńēwrem ńāń-at mə-ʌ-i.

мать-loc ребёнок хлеб-ins даёт-prs-pass.3sg

’Мать даёт ребёнку хлеба.’ (L. N. K.)

(3b) āŋki-nə mā ńāń-at mə-ʌ-oj-əm.

мать-loc я хлеб-ins даёт-prs-pass-1sg

’Мать даёт мне хлеба.’ (L. N. K.)

В сургутском у дитранзитивных глаголов возможны две конструкции управления. Обычно реципиент (R) выступает в аккузативе, а прямое дополнение (T) – в инструктиве-финалисе с аффиксом -at. В случае существительных аккузатив совпадает с номинативом (1a), личные местоимения имеют отдельный аккузатив (1b). В специальных информационных конструкциях наблюдается, что известное из контекста прямое дополнение, которое выступает в номинативе-аккузативе, согласуется с глаголом, т.е. глагол при них выступает в объектном спряжении (1b). Явление требует дальнейшего изучения.

Второй вариант конструкции, который наблюдается редко, построен так: T стоит в аккузативе, а R снабжается каким-то аффиксом направительного характера  – в случае существительных аффиксом латива -a или аппроксиматива -nam (2a), а личные местоимения выступают в дативе (2b).

В сургутском часто употребляется страдательная конструкция, в которой грамматический субъект, R, стоит в номинативе, а глагольный личный аффикс соответствует ему (3a), (3b). В этой конструкции агенс маркирован аффиксом локатива (-nə), а T выступает в инструктиве-финалисе.